serednyak

То ли новостей перебрал, то ли вина в обед,

Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед.

Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор

За окном. У меня, говорит, к тебе, Сереженька, разговор.

Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук,

Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук?

Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт,

Просто возьми и не делай этого, просит дед.

Никаких побед моим именем, вообще никаких побед.

Так же, он продолжает, я был бы рад,

Если бы ты не носил меня на парад,

Я прошу тебя очень - и делает так рукой -

Мне не нужен полк, ни бессмертный, ни смертный, Сереженька, никакой.

Отпусти меня на покой, Серёжа, я заслужил покой.

Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал,

Ты все это не выбирал, но ведь я-то тоже не выбирал!

Мы прожили жизнь, тяжелую, но одну.

Можно мы больше не будем иллюстрировать вам войну?

Мы уже все, ребята, нас забрала земля.

Можно вы как-то сами? Как-то уже с нуля?

Не нужна нам ни ваша гордость, ни ваш потаённый стыд.

Я прошу тебя, сделай так, чтоб я был наконец забыт.

Но ведь я забуду, как в русском музее мы ловили девятый вал,

Как я проснулся мокрый, а ты меня одевал,

Как читали Пришвина, как искали в атласе полюса,

Как ты мне объяснял, почему на небе такая белая полоса

За любым самолетом, как подарил мне увеличительное стекло…

Ничего, отвечает дед, исчезая. Тебе ведь и это не помогло.

Женя Беркович