Дефриз

[serednyak]

Мне будет трудно без Дефриза какое-то время. Надо пользоваться моментами, пока он еще где-то здесь, рядом (я не про того Дефриза, который сейчас лежит в наволочке в карантиннике, а про настоящего Дефриза) - надо пользоваться, но я пока довариваю кашу собакам, а потом пойду кормить сову, что живет как раз напротив карантинника, где завернутый в наволочку лежит на полу бывший мой кот. Невероятный, умнейший, деликатнейший из котов, красивый кот с красивым именем, мне б такое. Я сроду его не одёргивала этим именем, пользовалась только чтоб окликнуть - он был мне roommate, напарник, коллега. Мы друг на друга не кричали.

Иногда я смотрела на него и думала: я его люблю или мы просто сработались? У меня не возникало к нему того щемящего, что бывало по отношению к Люсеньке или к Лорину. Просто я знала, проснувшись и не открыв еще глаза, что, если сделаю руку ладонью вот так, то через пару секунд в ладонь уткнется тёплая круглая башка. Или вот еще: перед тем как выйти из душа, нужно как следует смыть мыло и пену - потому что у него было странное пристрастие пить горячую воду из душевого поддона, он расстраивался, если я захлопывала дверцы раньше, чем он успевал припасть к источнику.

Или, если уж пришла с колбасой, надо отщипнуть от нее малую толику и дать ему - он никогда не требовал добавки, ему был важен сам ритуал.

Когда я бывала занята текстом, он всегда спал под столом на моих ногах, а когда красила, то влезал между мной и спинкой кресла.

Оказывается, я всегда с ним разговаривала. Я ему говорила: "Прикинь?".

Я это поняла, когда он заболел и мне стало нечего ему сказать. Всё сразу стало какой-то ерундой, недостойной кота.

Когда я приходила в светёлку, он всегда меня встречал у двери.

Когда он заболел, то всё равно ещё встречал, а потом не вышел раз, и два, и три.

Потом он придумал, как быть: стал приходить лежать на ковре напротив входа.

Я пока не знаю, как буду без него. У меня не было к нему щемящего, как не бывает этого по отношению к руке или ноге. Он просто был как будто частью меня. Хотя Ветеринара любил. Он был очень наш кот, но всё-таки сильно мой.

Это был кот, которого я собиралась брать с собой на ночевки в волонтерник, когда начнется сезон - и особенно до. Он просто должен был там быть со мной.

Вот мы его завтра похороним, и это какая-то чушь собачья и не укладывается в голове.

И еще я боюсь не распознать привет, если он мне его пошлёт.

Я ощущала Дефриза как равного и доверяла как равному. Например, точно знала, что он не полезет на стол, у меня тут документы кучами, договора, акты, платёжки на сотни тыщ, всё в работе, моя светёлка - она мне и мастерская, и офис, нормальное дело, у многих так. Ну и Дефриз ни разу не залез поспать ни на документы, ни на свежие принты, ни на пикчи на другом столе. Ни поспать, ни пройтись, ничего такого. Хотя по подоконникам, например, ходил ок. Но на подоконниках нет документов. Иногда я ставлю на подоконники холстяные принты на быструю просушку на солнце. Пока они там стояли, Дефриз не ходил по подоконникам.

У него был человеческий взгляд.

Я воспринимала его как человека.

Иногда это восприятие с размаху билось в тот факт, что он всё-таки кот. Например, когда он ловил и съедал муху. Это было для меня так удивительно, смешно и дико, как если бы муху поймал и съел Ветеринар. Мне непонятно, куда делся Дефриз. Как вообще так? - мы же только что сидели разговаривали. Ай, не совсем так: он пока тут, я его чувствую в своей комнате и могу позвать (зову, кстати, и разговариваю, но хотелось бы и видеть, но для этого надо подкрутить настройки). То, что мы вчера с Ветеринаром похоронили, было маленькое, втрое меньше Дефриза, если не вчетверо. Это значит, кот примерно на 3/4 состоит из души. И когда она отделяется, то.

Лора Белоиван