30 лет без коммунизма

"В предстоящие двадцать лет валовая продукция сельского хозяйства возрастет примерно в 3,5 раза. Это равносильно тому, как если бы на нашей благодатной земле дополнительно было создано еще более двух сельскохозяйственных стран — таких, каким сегодня является Советский Союз".

Из речи Н. С. Хрущева 18 октября 1961 года о приходе коммунизма в 1980 году

Из воспоминаний маршала С. Ф. Ахромеева
С середины 1976 года (в этом году он перенес обширный инфаркт) и уже до конца жизни Брежнев перестал работать, как это положено главе государства и партии. Такая бездеятельность продолжалась шесть лет! Это имело огромные отрицательные последствия, расшатало государственный механизм и ослабило партию. Появились группы руководителей, отвечающих перед Политбюро ЦК КПСС за определенные области работы. Первая — Ю. В. Андропов, А. А. Громыко, Д. Ф. Устинов — внешняя политика, обороноспособность, правопорядок; вторая — А. Н. Косыгин, К. Т. Мазуров — экономика; третья — М. А. Суслов, Б. Н. Пономарев, М. В. Зимянин — партия и идеология. Но руководителя в лице Генерального секретаря ЦК КПСС, объединяющего и координирующего их работу, фактически не было.

Вспомнилось, как в марте 1978 года мне пришлось вместе с Д. Ф. Устиновым сопровождать Брежнева в поездке по железной дороге из Москвы во Владивосток. Замышлялась она в виде инспекции состояния дел в России. На деле все свелось к 30-40-минутным формальным беседам в обкомах и крайкомах КПСС (Свердловск, Новосибирск, Красноярск, Чита, Хабаровск, Владивосток), присутствию на учениях двух воинских частей. Выступления Брежнева были беспомощными, некомпетентными, оставляли жалкое впечатление. Хотя бумага по итогам этой работы была написана в духе парадности, поездка, на которую было затрачено две недели, закончилась фактически ничем.

В то же время, не выполняя обязанностей руководителя государства и партии, Брежнев не только оставил за собой свои прерогативы, но прихватил и чужие, лишив значительной части положенных прав А. Н. Косыгина, работавшего тогда Председателем Совета Министров страны. С учетом того, что Брежнев от экономических реформ, начатых в середине 60-х годов, к этому времени отказался, а экономикой — наиболее трудоемким и сложным делом для руководителя — сам он не занимался и в значительной мере мешал Предсовмину, она постепенно приходила в расстройство: падала производственная дисциплина, уже появлялись (правда, пока отдельные) нарушения кооперационных связей (невиданное ранее дело!). Поскольку Госплан СССР постепенно тоже становился все более бесправным, нарушалась сбалансированность народного хозяйства. Близкие к Брежневу люди, руководители КГБ, МИД и Минобороны (Ю. В. Андропов, А. А. Громыко, Д. Ф. Устинов), решали в первую очередь свои проблемы, а их хватало. Эти органы, ведавшие оказанием крупномасштабной внешнеэкономической помощи и несшие за нее ответственность, получали для этой цели большие денежные и материальные ресурсы.

Обстановка в регионах страны была напряженной. Особенно болело сердце за Россию. В ней разрушалось сельское хозяйство. Авантюристы с учеными званиями, степенями и партийными билетами, глубоко равнодушные к нуждам народа, выдвинули оторванную от жизни программу ликвидации "бесперспективных" деревень и с большим рвением приступили к ее реализации. Переселению по этому проекту подлежало много миллионов людей. Проходило оно часто без согласия народа. В "бесперспективных" деревнях закрывались школы, медицинские пункты, магазины. Выхода не было. Люди были вынуждены выезжать, чаще не в другие села, куда планировался руководством их выезд, а в города. Никто толком не рассчитал, сколько миллиардов рублей и какие материальные ресурсы будут нужны России, чтобы миллионам людей построить на новых местах жилье и создать все необходимое для жизни, сколько земли пропадет, какой ущерб это нанесет экономике страны.

По-другому это было организовано в Литве, где переселение с хуторов проводилось постепенно и было материально обеспечено из союзного государственного бюджета. В других республиках это абсурдное и другие похожие решения умели как-то обходить. Там руководство республик, имевшее большую самостоятельность в действиях, проявляло сдержанность, а иногда и просто не выполняло эти решения. А Россию защитить было некому. Всесильный центр командовал областями напрямую, зажимал их в кулак и вершил дело. В этом — наша большая вина перед крестьянами России.


Из воспоминаний бывшего заместителя председателя Совета министров СССР З. Н. Нуриева
Затраты на производство сельхозпродукции росли год от года. А цены не менялись годами. Я помню, к нам по приглашению Минфина прибыл министр финансов Швеции. Так первое, что он сделал, зайдя в московский гастроном,— купил 25 кг сырокопченой колбасы. Она у вас, говорит, в несколько раз дешевле, чем в Швеции. Мы сделали расчеты, пытаясь изменить соотношение цен по зарубежной модели "дешевые промтовары — дорогое продовольствие". И с этими предложениями я пошел к Брежневу. Он выслушал меня и говорит: "Зия, человек покупает машину один, от силы два раза в жизни, а хлеб, мясо и молоко — каждый день. Ты что, хочешь повторения новочеркасских событий? Я на это не пойду".

Не всегда правильным было распределение средств на нужды сельского хозяйства по республикам. Например, в Прибалтике местами пахотные угодья были маленькими островками среди болот. Так вот, были вложены огромные деньги в строительство ирригационных систем, а затем трем республикам в значительных количествах выделялись минеральные удобрения. Когда в Эстонии, к примеру, вносили по 300 кг удобрений на гектар, гектару в соседней Псковской области доставалось лишь несколько килограммов. Делалось это исключительно из пропагандистских соображений, чтобы показать, что после присоединения к СССР Латвия, Литва и Эстония развиваются лучше, чем когда были независимыми.

Зерно на корм скоту мы не прекращали импортировать с 50-х годов. Например, в очень тяжелом 1972 году мы закупили в Америке 10 млн тонн зерна. Без этого можно было обойтись, но тогда пришлось бы пустить под нож большую часть поголовья свиней. А Брежнев, как я уже говорил, снабжение населения считал первостепенным политическим вопросом.

Спрос намного опережал производство, а отрегулировать их соотношение ценами нам не позволяли. Брежнев на Политбюро шутил, что для решения проблемы нужно ввести в стране два постных дня в неделю. Ставший предметом многих шуток рыбный день в общепите был одной из попыток уменьшить напряжение со снабжением мясом.

Ъ

"Положить предел публичному исполнению порнографической "эксцентрики""

80 лет назад, в 1930 году, в СССР была проведена реформа органов цензуры. Историю борьбы за идейную чистоту советских книг и газет восстановила корреспондент "Власти" Светлана Кузнецова.

"В погромном потоке не дается пощады никому"
Каждое советское ведомство в канун годовщин со дня своего основания стремилось доказать, что к его появлению имели самое непосредственное отношение Ленин, Сталин или кто-то еще из видных и не записанных на тот момент в число врагов народа руководителей большевистской революции. Однако ни одно из учреждений, за исключением Совнаркома, не имело на это таких же веских оснований, как советская цензура. Подписанный вождем мирового пролетариата декрет Совнаркома "О печати", которым вводилась цензура, появился на свет через день после октябрьского переворота, как именовали его тогда сами большевики,— 27 октября 1917 года по старому, или 9 ноября по новому стилю.
( В тяжкий решительный час переворота... )

Мы оглядываясь, видим лишь руины...

Вечерняя прогулка по Пестуму.



Солнце пряталось за фронтон, куталось в облака, и, как на картине, от храма исходили лучи...( Дальше )